Важно!

Что же делать с экстрасенсами и не только с ними?

Часть 1. Не о себе, но о своём

Станислав ЕРМАКОВ, Андрей ЛИ, специально для www.aeninform.org

Его Величество Парадокс

"Аномалия" №2 2009
В.В. Куликов (США)*
Д.А. Гаврилов (Россия)
**

Как было обещано в прошлом номере «Аномалии» (№1/2009) в статье «Урок скромности, который не повредит», мы продолжим наши еретические заметки.

Его Величество Парадокс – странное, расходящееся с общепринятым мнение, высказывание, противоречащее (иногда на первый взгляд) здравому смыслу". Извольте любить и жаловать. Парадокс это и начало как таковое, и то, с чем незашоренный человек сталкивается по жизни постоянно. Это тот самый редкий, казалось бы, зверь, что на поверку оказывается самым, что ни на есть, распространенным. Рановато его заносить в Красную Книгу исчезаюших видов. Сложное есть простое. Начало одного есть конец чего-то другого. Вопрос всегда в чем-то и ответ.

Знаменитый физик Поль Дирак всегда требовал точности и корректности в выражениях. Однажды после лекции он обратился к студентам: “Вопросы есть?” С места кто-то робко произнес: “Я не понимаю, как вы получили это уравнение”. “Это утверждение, а не вопрос, – отрезал Дирак. – Я спрашиваю – вопросы есть?

Самое главное в познании это умение задавать вопросы. Прежде всего, самому себе. А потом искать на них ответ. На что иногда уходит вся жизнь. А зачем? Вот и готов первый вопрос, столь любимый у обывателей. К чему все это? Вопрос, дающий таким “философам” внутреннее оправдание своего никчемного существования. Когда у Эдмонда Хиллари спросили, зачем он поднялся на Эверест, тот ответил: “Потому, что он существует”. Неплохой ответ, но – не научный. Он вполне мог бы ответить и так: ”Чтобы потом спуститься”. Зачем мы рождаемся на свет? Чтобы потом умереть.

Верно ли это? Формально тут не подкопаться. Однако, каждый чувствует, тут что-то не так. Еще бы, ведь между рождением и смертью вся жизнь! Но что такое жизнь, если не переход рождения в умирание? Когда мы обнаруживаем, что существует такое чудо как Эверест, одни пытаются на него взобраться, другие же убедить себя, что это им ни к чему. Когда перед нами такое чудо как жизнь, многие, слишком многие предпочитают не жить. Ну что ж, безусловно, просто существовать куда экономнее. И безопаснее. Намного.
В основе, как той, так и другой реакции человека лежат его заложенные в генах инстинкты, а точнее, их соотношение. У разведчиков, авантюристов по натуре, искателей и ученых преобладает так называемый ориентировочный инстинкт (“Что такое?”) или, иначе, инстинкт любознательности. У большинства других куда большей внутренней силой располагает инстинкт самосохранения в самых различных его ипостасях (например, в форме экономии энергии “на черный день” или, в просторечии, просто лени).

Тут каждый истинный “почемучка” должен, конечно, задать следующий вопрос: “А зачем такие гены?”. Для выживания рода, естественно. Тут есть очень интересный момент: индивидуальный геном, получается, содержит гены для самого этого индивида просто-напросто опасные! Куда такие гены заведут, не знает никто. Может и не только на Эверест. Может, куда и подальше. Мы понимаем, конечно, что речь тут не о любознательности ”в меру”, полезной и для самого индивида. Речь именно жгучем интересе, о бескорыстной страсти к познанию и покорению мира, о любви к риску, вполне способной угробить вас сразу или, скажем, в случае научных исследований, заставить растратить всю свою единственную драгоценную жизнь на нечто, что может оказаться пустышкой. Зато, если что дельное откроется там, с вершин – большая выгода роду. Скажем, новые ареалы обитания (освоение космоса) и т.п.

Тут вот еще такая мысль приходит. Есть такая занятная штуковина: мораль. Тоже ведь явно на выживание рода ориентирована, ведь с эгоистической точки зрения индивидуума она бесполезна или даже вредна. “Не убий”. “Не укради” Или даже “Не высовывайся”! И хотя явление это, конечно же, культурное, генная природа основ морали сомнений не вызывает. Убить человека (и даже кошку!) трудно именно физиологически. Отвратительно это. Поэтому, чтоб воспитать убийцу много труда требуется (тренироваться на кошках). Опять же, если он сразу таким монстром не уродился, с ослабленными генами идентификации себя с другими особями (гены эмпатии, сочувствия).

Ну ладно, пусть там мораль, выживание... А зачем? А вот, скажем придорожный камень или, там, Вселенная, как целое – они стремятся к выживанию? Или мы такие особенные? Венцы природы, как никак... А если все-таки, да – то, опять же, зачем?
Есть вещи настолько серьезные, что о них можно говорить лишь шутя”, – любил повторять Нильс Бор.

Нетрудно догадаться, что человеку, песчинке в мириадах мириад, поставленному в столь затруднительные условия мироздание, можно попытаться познавать его лишь при условии существования законов мира, законов, поистине, универсальных. Таких, которые проявляют себя не только сквозь узкую щелочку нашего видения мира, но которые справедливы и на просторах бесконечной Вселенной.

Такие законы, как скажем, закон всемирного тяготения, обычно и считаются примером подобного. Однако этот закон применим лишь к физическим телам имеющим массу. А существуют ли поистине универсальные законы, применимые к чему бы то ни было в равной мере, например, к мысли о выпивке и к галактике? Эдакие универсалии? Как это ни удивительно, да. И, наверное, именно с них надо было бы начать разговор, если мы хотим действительно понять этот мир.

Так что это за такие мистические универсалии? Многим покажется странным, что универсалиями являются как раз вещи настолько самоочевидные, что они с рождения кажутся нам простыми и понятными. Стоит, однако, задуматься над их кажущейся простотой, как пытливому взору открывается поразительная и завораживающая картина единства нашей Вселенной, из которой, как говорили древние, невозможно убрать и пылинку не разрушив все до основания.

Вспомним, например, что любая, какая угодно вещь, какой угодно процесс, мысль, символ (придумайте еще что) либо есть... либо их вовсе нет. В каком бы смысле это ни говорилось. Что же это за закон такой, спросите вы? Именно: задумайся о простом и ты поймешь сложное. Универсальный закон это то, что выполняется везде и всегда. Именно о таком свойстве природы идет сейчас речь. Что бы вы не имели в виду, оно может быть. А также может и не быть.

Стоит ли говорить о такой ерунде? Сдержите зевоту. Привычное может быть скучно – пока не поймешь, что там-то и зарыта собака. Вот и еще “простейшие” универсалии, выполнимые везде во Вселенной: того, что есть, когда-то не было и наоборот. То есть, все возникает и все исчезает. Умения всего на свете рождаться и гибнуть относятся к числу поистине универсальных “навыков” Природы. Все рождается – и все гибнет, иначе говоря, все временно. “Временно”? А это еще что за универсалия такая? Тоже закон для всего чего угодно: все что родилось погибнет, рождение с неизбежностью влечет за собой гибель. Это закон Времени, самой “загадочной”, но и самой простой вещи во Вселенной. Абстрактно, Время и есть, собственно, переход чего угодно из рождения в смерть, так же как, скажем, абстрактное рождение есть переход из небытия чего-то в его бытие, а смерть – есть обратный переход.

Итак, любая вещь, процесс или мысль во Вселенной подчиняется, как мы только что видели, по меньшей мере, пяти универсальным законам или, иначе, обладает универсалиями бытия (есть), небытия (нет), рождения, гибели и времени. Именно они определяют контекст мироздания в самом общем виде для всего Сущего и Несущего.

Интересно, что все эти универсалии неотъемлемы от каждой вещи при любых условиях: скажем, если вещь и есть, то это отнюдь не отменяет ее противоположной универсальной способности “не быть”, отсутствовать. Скорее предполагает. То же самое относится и к рождению с уничтожением (тоже, кстати, противоположности). Рождение предполагает уничтожение. Более того, рождение чего-то всегда есть уничтожение небытия этого чего-то. И наоборот. А небытие чего угодно всегда и бытие этого же самого небытия.

Словом наличие противоположных универсалий у всего во Вселенной само является универсалией. Это кстати и есть один из законов диалектики, один из столпов диалектического мышления. Кроме того, как заметил посвященный читатель, универсалии на проверку оказываются еще и категориями диалектики, не желающей поддаваться математической формализации.

Рассказывают, что законодатель фурийцев велел, чтобы всякий, стремящийся уничтожить какой-либо из старых законов или ввести новый, выходил перед народом с веревкой на шее, чтобы, если предлагаемое им новшество не найдет единогласного одобрения, быть удавленным на месте. Ни в том, ни в другом нас упрекнуть нельзя, ибо все новое – хорошо забытое старое. Кто много говорит о неповторимости, тот плохо знает историю.

И все же мы постараемся вернуться к диалектике Гегеля, хотя бы потому, что она красива, и, очень может быть, истинна. Если бы удалось соединить диалектическую логику с формальной, это был бы уникальный инструмент креативного мышления, язык производства бесконечных открытий и изобретений на каждом шагу во всех областях.

Любопытно, все же, как один дурак... может враз задать столько вопросов, что и сто мудрецов за сто лет... Отмахиваться от подобных вопросов, однако, не стоит. Как это часто бывает, подсознательное, неявное принятие нами ответов на такие “несерьезные” вопросы (которого не избежать) оказывает самое существенное влияние на все последующие выводы и научные теории.

Стремится ли Вселенная выжить? А мы сами: стремились ли мы родиться на свет, стремимся ли к смерти? Ясно, конечно, такие вещи происходят бессознательно. Не стремления, а неуклонные процессы. Тогда, можно ли говорить, скажем о наличии сознания у Вселенной? Уж она-то, наверняка, куда сложнее нас самих, мы, да и все Человечество, всего лишь ее малая частица. Почему бы ей не обладать заодно и сознанием? Тогда придется ответить на вопрос, что такое сознание. Сознание, знание о знании, знание о самом себе – змея, кусающая себя за хвост. Парадокс. Я знаю, что я знаю. Ну и, конечно, я знаю, что я не знаю... Какое же без этого знание! Но если так, то я еще и не знаю, что знаю... Полная путаница. А ведь наука, которой мы тут собираемся, вроде бы, заниматься, это как раз знание, существующее в сознании, да еще с его же помощью и получаемое. На каком же фундаменте покоится наука? Это же болото какое-то! Надо отыскать хоть что-то устойчивое, не такое склизкое.

Вот! Рене Декарт: “Я мыслю, следовательно, я существую”. М-м-м... Да, вроде бы, мы мыслим (даже и сейчас). И чего-то ощущаем там, извне скорлупки нашего сознания. Но кто доказал? Где факты? Эксперименты, подтверждаюшие, что мы мыслим? Что, и так понятно? Очевидно? Кому? Получается, мы просто-напросто ВЕРИМ в это. Или чувствуем. Какая же это наука? Игнорировать такие вопросы, значит, превратиться в страуса. Страшно, и вправду, лучше уж голову в песок “надежных фактов науки” и – замереть!

Действительно, сам по себе, основной постулат науки (“познаваемость мира”) ничем, никаким особым экспериментом не оправдан. Так же как и не доказано существование познающего Я, нашего сознания. Есть, еще, правда, довольно-таки прагматичное рассуждение, что, дескать, существование мира и нас самих доказывает вся практика человечества. Непонятно тут, отчего я должен больше доверять (верить!) чьей-то практике, чем своему же собственному чувству. Вся эта “практика” вполне может оказаться пустой игрой моей фантазии – и мы опять возвращаемся к старому парадоксу солипсизма (“солипсизм” – нет ничего в мире, кроме моего Я).

Не подумайте, что мы тут хотим кого-то запутать. В подобного рода логических лабиринтах давно и безнадежно запуталась мысль человечества. Что такое сознание? Что первично, мысль или материя, яйцо или курица? А может, все же, ни то, ни другое? Вот Альберта Эйнштейна, скажем, больше всего интриговал вопрос, каким образом выдуманной системе символов, математике удается так замечательно описывать Вселенную: “Бог говорит с нами языком математики”. Впрочем, он сказал и такое: "Математика – единственно совершенный метод, позволяющий провести самого себя за нос."

А если мысль, сознание и мир вокруг это что-то новое, чему нет еще названия, а мысль и материя лишь различные проявления, ипостаси, проекции этого самого таинственного Начала (или все же Конца)? Составляющие Его ипостаси явно противоположны друг другу и их противопоставление парадоксально до основания (вся история философии тому примером). Так может, именно это и есть имя Ему – Парадокс? За неимением ничего лучшего, сошло бы и это.

А все-таки, хочется спросить: А что было ДО этого «НАЧАЛА»? Не мысль – ибо мысли нет без ее носителя, без материи. Но и не материя – если некому и нечему ее ощущать, то она ни для кого и ни для чего и не существует. Даже и верить в ее существование тут некому. Единственное что остается, это абсолютное Ничто, но Ничто такое, что его даже нельзя и определить как Ничто: невозможно сказать, что это отсутствие Всего, тогда ведь и само Ничто тоже отсутствует. Да и как-то то доказать или, там, почувствовать это отсутствие некому... И тут парадокс. Так что, куда ни кинь, везде его величество Парадокс.

Вот парадоксальный грук — короткое остроумное стихотворение на философскую тему — физика и математика Пита Хэйна, автора более 20 сборников таких «вывертов».

Когда я думаю о замысле Творца,
Когда меня загадка жизни мучит,
Встают перед глазами два ларца,
И в каждом заперт от другого ключик.

Так что, за неимением лучшего, будем всегда начинать с Парадокса. Заметим, при этом, что даже согласно формальной логике (вообще говоря, имеющей характер вполне страусиный и парадоксов избегающей), если начинать с парадокса, то дальнейшее и вовсе будет сплошной парадокс (одно из следствий закона силлогизма, логического вывода). Ну так это только страусы боятся, а нам, бесстрашным исследователям великих тайн и бескорыстным разведчикам опасных и неизведанных территорий негоже, как-то, отступать.

Итак, парадокс. Нетрудно заметить, что любой парадокс включает в себя сразу две вещи, по всему противоположные, даже исключаюшие друг друга – и при этом, каким-то совершенно неясным и таинственным образом совпадающие (тот же знаменитый парадокс Лжеца, твердящего “Я лгу” – лжет он при этом или говорит правду?). Оттого-то существование парадоксов в реальности (а не просто на словах) чаще всего отрицается. Все величественное здание математики (“языка Бога”, по Эйнштейну), как нас долго уверяли, построено без парадоксов. Его правда сильно подпортило в 30-е годы прошлого века обнаружение страшенных парадоксов в самом ее фундаменте (скажем, такого парадокса как проблематичное существование “множества всех множеств которые не являются элементами самих себя ” как элемента самого этого множества – или, в популярном пересказе, “брадобрея, который бреет всех, кто не бреется сам”). А потом подоспели и знаменитые теоремы Курта Геделя, доказавшего уже в 50-е годы, что парадоксов в ней избежать попросту невозможно. Ну что ж, решили математики – избежать нельзя, так будем игнорировать. Так и идет по сию пору. А ведь на математику опирается вся современная наука. Вернее, “шло” …

На наше счастье, ученым удалось создать удивительную концепцию симметрии, исключительно удобную для описания парадоксов всех мастей. И надо же было такому случиться, что эта концепция оказалась потрясающе эффективной в описании природы не только квантовых полей и искривленных пространств современной физики, но и самой математики.

Но, как говорится, это уже отдельная история для нового выпуска «Аномалии».

* см. Куликов Валентин Викторович

** см. Гаврилов Дмитрий Анатольевич